— Благодаря классикам XIX века — прежде всего Пушкину, Гоголю и Достоевскому — в России сложился некий канон «петербургской прозы». Отчасти фантастической, отчасти романтической, отчасти гротесковой, отчасти абсурдистской... Вы в своей прозе в основном придерживаетесь этого канона, как и большинство наших современников. Можно ли, на ваш взгляд, писать о Петербурге-Ленинграде иначе, не тревожа тени великих?
— Я думаю, что вы правы: о Петербурге-Ленинграде нельзя писать иначе — уж слишком это странный город. Хотя я не считаю, что боясь конкуренции, Пушкин с Гоголем и Достоевским очень уж тревожатся, читая Там наши произведения. Серьезно говоря, эта тема слишком емкая и в нескольких словах ее, пожалуй, не раскрыть.
— Ваши произведения иногда называют «абсурдистскими». Имеет ли это под собой основания и где вообще лежит граница между реализмом и абсурдизмом в современном искусстве?
— Во всей нашей жизни вообще мало здравого смысла. Даже не представляю, где лежит граница между реализмом и абсурдом в жизни — не только в искусстве! Другое дело, что всякому абсурду можно найти объяснение, и он уже вроде как и не абсурд, а реализм. Кстати, вы очень точно заметили: «ваши произведения иногда называют абсурдистскими». Часто их читают как реалистические, чему я искренне удивляюсь. Конечно, я пытаюсь каждому абсурдному событию дать адекватное реалистическое объяснение. Особенно забавно, когда мои абсурдистские статьи на полном серьезе обсуждают и Интернете. Это касается статей «Эпидемия графомании — угроза человечеству», «Каннибализм как высшее проявление любви», «Пытки — прошлое, настоящее, будущее». Статьи, в которых, например, каннибализм рассматривается как главная добродетель и утверждается, что он необходим в нашем мире, что каннибализм не исчез в древние времена, а продолжает процветать на высшем уровне. В другой статье пытки рассматриваются как единственно верный путь к демократизации, обогащению и процветанию нашей страны. Конечно, находятся исторические факты, подтверждающие эти точки зрения. Но в конечном счете к этому нельзя относиться всерьез... Или можно? Когда меня спрашивают: «Это вы шутите или серьезно?» — я не всегда нахожу, что ответить, так же как и на вопрос: «Где лежит граница между реализмом и абсурдом?».
— Раз уж речь зашла о всяческих границах, такой вопрос. Жанровой литературы сейчас выходит очень много, сотни наименований в месяц. Однако за прочно ней закрепился статус «легкой» беллетристики, квалифицированный и широко эрудированный читатель от фантастики, например, шарахается. Однако стоит нереалистической книге выйти без всяких указаний на то, что перед нами фантастика, отношение тут же меняется — как в случае с «Медведками» Марии Галиной, романами Ольги Славниковой, Андрея Столярова, Сергея Кузнецова, Дмитрия Быкова... Да вы наверняка испытали этот эффект и на собственном опыте. Чем отечественная фантастика заслужила такое отношение и видите ли вы механизмы, позволяющие изменить ситуацию к лучшему?
— Это очень интересный и важный вопрос. Разумеется, каждый автор стремится к тому, чтобы его книгу издали как можно большим тиражом, еще и гонорар заплатили. Если в моей книге есть фантастическая составляющая, я направляюсь в издательство, которое издает фантастику. Но любая книга, выпущенная тиражом 5000 экземпляров в фантастической серии, имеет высокие шансы потеряться среди сотен наименований. Главный редактор одного очень крупного издательства (когда мы выпили с ним по рюмке), показывая мне только что вышедшую книгу, говорил: «Такое дерьмо! Никогда не пытайся ее читать! Да лучше и в руки не бери». «Как? — удивляюсь я. — Ведь это вы и выпустили!». «Что же мы можем поделать — покупают», — ответил он. Нужно сказать, что в редакции я оказался не случайно: пришел за сигнальным экземпляром своей книги, напечатанной в той же серии. Я думаю, что виноваты издатели (хотя я и сам издатель). Это замкнутый круг. Издатели живут за счет покупаемости книг, и им интересно, чтобы книги продавались. Для этого выпускают серию, где рядом с талантливой книгой лежит десять книг, содержание которых не имеет отношения к литературе, поэтому у книги талантливой очень мало шансов оказаться в нужных руках. Но хуже всех автору: либо ты мыкаешься со своим романом год или два по издательствам, не выпускающим фантастику (где тоже проблемы и кризис), либо ищешь деньги, чтобы издать книгу за свой счет и как-то ее продвигать самостоятельно без надежды на окупаемость, либо «идешь» в серию, где издадут твою книгу через месяц пятитысячным тиражом и заплатят гонорар. Как вы думаете, что выберет автор?
— И в завершение вопрос уже не как писателю, а как директору «Фонда братьев Стругацких», при чьей поддержке, в частности, прошло вручение «АБС-премии» в уходящем 2012 году. Как планирует жить фонд теперь, после ухода Бориса Натановича, на что направит свою деятельность? Понятно, что пока не до конкретных планов, но хотелось бы узнать хоть в общих чертах...
— Фонд братьев Стругацких создан по инициативе Бориса Натановича Стругацкого. Когда в 2012 году я занимался организацией АБС-премии, мы с Борисом Натановичем много говорили о будущем награды и фантастической литературы в целом, из этих бесед и родилась идея создания Фонда. Фонд основан для поддержания АБС-премии. Работая в течение всего года, он будет собирать средства для формирования премиального фонда, а также подготовки проведения самого мероприятия. На мой взгляд, АБС-премия должна выйти на новый виток. Крупному бизнесу не интересно ее вручение на домашнем уровне, если спонсоры вкладывают деньги, им важно, чтобы премия звучала на весь город, на всю страну. Важно это и для самих писателей, и для современной фантастической литературы. Одно из важнейших направлений работы Фонда я вижу в издательской деятельности. Мы планируем издавать книги писателей-фантастов, прежде всего это будет касаться так называемого «неформата» — того, что неохотно берут другие издатели. Как оказалось, неизданные произведения есть и у известных авторов. Кстати, я уже начинаю формировать издательский портфель и надеюсь, если все пойдет, как планирую, в 2013 году начнем выпускать книги. Конечно, уход Бориса Натановича очень болезненно ударил по нашим планам, кое-что придется изменить. Это последнее детище Бориса Натановича, и я считаю делом чести продолжить работу с Фондом и постараться воплотить в жизнь все, о чем мы говорили с Борисом Натановичем. Наш Фонд готовит документы в топонимическую комиссию для рассмотрения вопроса о переименовании одной из улиц в Петербурге в улицу имени Братьев Стругацких. Мы с благодарностью примем любую помощь Фонду братьев Стругацких от авторов и любителей фантастики. На всякий случай напомню: сайт Фонда братьев Стругацких можно найти в интернете по адресу www.absfond.ru.
Полное интервью можно прочесть на странице:
.jpg "Альманах \"Полдень\""){kind=logo}
